«Посадила» зуб на клей!
Искрящийся снег засыпал проспекты ночного города, превращая индустриальный пейзаж
в новогоднюю сказку. Редкие автомобили медленно ползли по новообразовавшимся сугробам,
в 3 часа ночи спешить им было некуда. Я устроилась на широком подоконнике, и наблюдала
за единственным светящимся окном в доме напротив, но вот секунда и свет погас.
Усталое здание зловеще смотрело на меня черными глазницами окон.
— И в этом мире, нет, сомнений, лишь одиночество и я, — пришла на ум строчка
из какого-то стихотворения.
Сегодня мой так хорошо распланированный мир разлетелся, как разноцветные стекляшки
в калейдоскопе. Мой мужчина, мой самый любимый и дорогой человек на свете сказал,
что устал от меня, что последние полгода были для него адом. Много он еще чего
наговорил, но разум сжалился надо мной, и память зафиксировала только эти две
фразы. Очнулась я спустя несколько часов, сидя на подоконнике. Хотелось открыть
окно и шагнуть в пустоту 15 этажа, но рядом, жмурясь, сидела кошка, и я испугалась,
что она может сигануть за мной.
Мне было больно даже дышать, как жить дальше без человека, с которым было связано
все — мечты, желания и сны — я просто не представляла. В каком-то беспамятстве
сползла на диван, стоящий рядом, и забылась тяжелым снов. Разбудила та же кошка.
Новый день настойчиво ворвался в ставшую чужой комнату и напомнил, что жизнь продолжается,
и как-то надо учиться существовать дальше. Я накинула пуховик и спустилась во
двор, захотелось булочек, которые каждое утро привозили в магазин на первом этаже.
Погруженная в свои невеселые мысли, я, выйдя на улицу, неожиданно почувствовала
несильный удар в спину. А поворачиваясь, краем глаза увидев какое-то движение,
и получила снежком в ухо.
— Дмитриева! — заорал какой-то парень.
— Колачев? — обалдела я. — Ты что тут делаешь, ты же в Испанию уехал?
— У родственников в гостях и вот в первый день встречаю тебя, мою первую любовь!
Я недовольно поморщилась, дело в том, что это Колачев был моей первой безответной
любовью, об этом знала вся школа, вот только сам Димка снисходительно позволял
себя любить.
— Чего грустная такая? Новый год скоро! — сказав это, он щелкнул меня по носу.
— Колачев! 10 лет прошло, а ты ни капли не изменился! — покачала я головой.
— Ладно тебе, Дмитриева, такая встреча, а ты ворчишь! Пошли в кафе погреемся,
поболтаем, расскажешь, как ты жила без меня все эти годы.
— Давай вечером, сейчас много дел!
На самом деле причина моего нежелания была связано с внешним видом. Куртку я
натянула на пижаму.
— Ну смотри мне, Дмитриева, — погрозил пальцев Димка. — Вот кафешка, буду ждать
в 7 вечера.
С этими словами он протянул визитку с адресом заведения. Ни на какую встречу
я идти, конечно же не собиралась. Но зайдя в квартиру, буквально пропитанную вчерашней
катастрофой, я четко осознала, что сегодня попытка самоубийства может повториться.
Ровно в 7 вечера я стояла перед дверью кафе, любовно украшенной рождественским
венком. Выдохнув, потянула на себя кованую ручку. За самым дальним столиком сидел
Колачев и увлеченно изучал меню.
— Я уж думал, ты не придешь! — расплылся он в улыбке, вскакивая с места, и галантно
придерживая мою шубу.
Я углубилась в меню, а когда заказ был сделан, стала осматриваться. Интерьер
небольшого, но невероятно уютного кафе настойчиво напоминал о приближении нового
года. На немногочисленных столиках были расставлены композиции из еловых веточек,
свечек и крошечных игрушек.
— Милое место, не правда ли? — спросил у меня Колачев.
— Очень, — согласилась я.
— Я хозяина давно знаю, поставляю ему уже несколько лет испанское вино.
Принесли то самое вино и легкие закуски. Колачев весело и легко рассказывал о
жизни в Испании. А я ловила себя на мысли, как вовремя судьба послала мне Димку.
— Ну что, Дмитриева, рассказывай! Ты-то как живешь? — вывел меня из приятного
оцепенения одноклассник.
И тут я, неожиданно для себя, фактически чужому человеку вывалила все свои проблемы.
В конце даже всплакнула. Колачев сидел молча и напряженно слушал мою исповедь,
а когда она подошла к концу, заключил:
— В общем так, Дмитриева, ты бросай этот свой сыр-бор, поедешь со мной в Испанию,
любишь что ль еще? — подмигнула весело он.
Такую бестактность я уже стерпеть не смогла и, схватив шубу, выскочила на мороз.
Через секунду за мной вылетел Колачев.
— Машуль, ну прости! Я как всегда... — мялся он. — Ты же знаешь, мне проще схохмить...
Спустя 2 недели, мы сидели в аэропорту в предвкушении вылета в Барселону. Димка
что-то без конца тараторил, пытаясь скрыть волнение. Все это время я ему давала
понять, что в какой-то момент могу плюнуть и никуда не улететь.
— Пойду в дамскую комнату, — перебила я его.
По дороге до туалета на глаза попался ларек.
«Шоколадку что ль купить?» — подумалось мне.
Я взяла любимую с орехами, не в силах терпеть, развернула блестящую обертку и
с чувством откусила. Но вместе со звуком ломающегося шоколада я услышала еще один,
очень подозрительный. Бросившись с набитым ртом в туалет, улыбнулась в зеркало
— матерь божья, передний зуб аккуратно сломался наполовину.
«Дура! Накаркала! Не полечу! Не полечу! Теперь вот точно не полечу!» — чуть не
плакала я, выплевывая в руку шоколадную массу. Кусок моего бесценного зуба нашелся
сразу. Показаться перед Димкой беззубой я не могла, так же как и не полететь.
Голь на выдумку хитра, в моей сумочке всегда лежал клей для ногтей, дабы они у
меня ненатуральные. Клей, надо сказать, термоядерный — клеила я им всё, начиная
от разбитых чашек, заканчивая плинтусами. Недолго думая, я аккуратно нанесла его
на край осколка и прижала к истерзанному зубу. Через пару минут, закрыв глаза
от ужаса, убрала руку от зуба, посчитала до пяти и уставилась в зеркало. Зуб как
будто и не был сломан. Я судорожно достала пудреницу и придирчиво осмотрела его
со всех сторон, стыка не было видно. Растерянная, я вышла из туалета, сколько
он продержится — я не знала.
Две недели я наслаждалась Испанией, первое время было страшно притрагиваться
к пищи, но Диму мою голодовка насторожила, да и блюда национальной кухни так и
манили. Так что вскоре я ела без опасений, а потом и вовсе забыла о зубе. А по
приезду на родину сразу побежала к стоматологу.
— Ну, какие проблемы? — спросил доктор, когда я уже сидела в кресле.
— Зуб откололся!
— Какой? — не понял стоматолог, придирчиво осмотрев всю ротовую полость.
— Да вот же! — ткнула я.
Доктор судорожно стал осматривать зуб со всех сторон.
— Это Вы на что же его насадили?
— На клей для ногтей! — покраснела я.
Стоматолог смеялся минут 15, но потом качественно выполнил свою работу.
— 5% скидка вам, девушка, за шутку года! — обрадовал врач на прощание.
Вот такая история, а фамилия теперь моя Колачева!
в новогоднюю сказку. Редкие автомобили медленно ползли по новообразовавшимся сугробам,
в 3 часа ночи спешить им было некуда. Я устроилась на широком подоконнике, и наблюдала
за единственным светящимся окном в доме напротив, но вот секунда и свет погас.
Усталое здание зловеще смотрело на меня черными глазницами окон.
— И в этом мире, нет, сомнений, лишь одиночество и я, — пришла на ум строчка
из какого-то стихотворения.
Сегодня мой так хорошо распланированный мир разлетелся, как разноцветные стекляшки
в калейдоскопе. Мой мужчина, мой самый любимый и дорогой человек на свете сказал,
что устал от меня, что последние полгода были для него адом. Много он еще чего
наговорил, но разум сжалился надо мной, и память зафиксировала только эти две
фразы. Очнулась я спустя несколько часов, сидя на подоконнике. Хотелось открыть
окно и шагнуть в пустоту 15 этажа, но рядом, жмурясь, сидела кошка, и я испугалась,
что она может сигануть за мной.
Мне было больно даже дышать, как жить дальше без человека, с которым было связано
все — мечты, желания и сны — я просто не представляла. В каком-то беспамятстве
сползла на диван, стоящий рядом, и забылась тяжелым снов. Разбудила та же кошка.
Новый день настойчиво ворвался в ставшую чужой комнату и напомнил, что жизнь продолжается,
и как-то надо учиться существовать дальше. Я накинула пуховик и спустилась во
двор, захотелось булочек, которые каждое утро привозили в магазин на первом этаже.
Погруженная в свои невеселые мысли, я, выйдя на улицу, неожиданно почувствовала
несильный удар в спину. А поворачиваясь, краем глаза увидев какое-то движение,
и получила снежком в ухо.
— Дмитриева! — заорал какой-то парень.
— Колачев? — обалдела я. — Ты что тут делаешь, ты же в Испанию уехал?
— У родственников в гостях и вот в первый день встречаю тебя, мою первую любовь!
Я недовольно поморщилась, дело в том, что это Колачев был моей первой безответной
любовью, об этом знала вся школа, вот только сам Димка снисходительно позволял
себя любить.
— Чего грустная такая? Новый год скоро! — сказав это, он щелкнул меня по носу.
— Колачев! 10 лет прошло, а ты ни капли не изменился! — покачала я головой.
— Ладно тебе, Дмитриева, такая встреча, а ты ворчишь! Пошли в кафе погреемся,
поболтаем, расскажешь, как ты жила без меня все эти годы.
— Давай вечером, сейчас много дел!
На самом деле причина моего нежелания была связано с внешним видом. Куртку я
натянула на пижаму.
— Ну смотри мне, Дмитриева, — погрозил пальцев Димка. — Вот кафешка, буду ждать
в 7 вечера.
С этими словами он протянул визитку с адресом заведения. Ни на какую встречу
я идти, конечно же не собиралась. Но зайдя в квартиру, буквально пропитанную вчерашней
катастрофой, я четко осознала, что сегодня попытка самоубийства может повториться.
Ровно в 7 вечера я стояла перед дверью кафе, любовно украшенной рождественским
венком. Выдохнув, потянула на себя кованую ручку. За самым дальним столиком сидел
Колачев и увлеченно изучал меню.
— Я уж думал, ты не придешь! — расплылся он в улыбке, вскакивая с места, и галантно
придерживая мою шубу.
Я углубилась в меню, а когда заказ был сделан, стала осматриваться. Интерьер
небольшого, но невероятно уютного кафе настойчиво напоминал о приближении нового
года. На немногочисленных столиках были расставлены композиции из еловых веточек,
свечек и крошечных игрушек.
— Милое место, не правда ли? — спросил у меня Колачев.
— Очень, — согласилась я.
— Я хозяина давно знаю, поставляю ему уже несколько лет испанское вино.
Принесли то самое вино и легкие закуски. Колачев весело и легко рассказывал о
жизни в Испании. А я ловила себя на мысли, как вовремя судьба послала мне Димку.
— Ну что, Дмитриева, рассказывай! Ты-то как живешь? — вывел меня из приятного
оцепенения одноклассник.
И тут я, неожиданно для себя, фактически чужому человеку вывалила все свои проблемы.
В конце даже всплакнула. Колачев сидел молча и напряженно слушал мою исповедь,
а когда она подошла к концу, заключил:
— В общем так, Дмитриева, ты бросай этот свой сыр-бор, поедешь со мной в Испанию,
любишь что ль еще? — подмигнула весело он.
Такую бестактность я уже стерпеть не смогла и, схватив шубу, выскочила на мороз.
Через секунду за мной вылетел Колачев.
— Машуль, ну прости! Я как всегда... — мялся он. — Ты же знаешь, мне проще схохмить...
Спустя 2 недели, мы сидели в аэропорту в предвкушении вылета в Барселону. Димка
что-то без конца тараторил, пытаясь скрыть волнение. Все это время я ему давала
понять, что в какой-то момент могу плюнуть и никуда не улететь.
— Пойду в дамскую комнату, — перебила я его.
По дороге до туалета на глаза попался ларек.
«Шоколадку что ль купить?» — подумалось мне.
Я взяла любимую с орехами, не в силах терпеть, развернула блестящую обертку и
с чувством откусила. Но вместе со звуком ломающегося шоколада я услышала еще один,
очень подозрительный. Бросившись с набитым ртом в туалет, улыбнулась в зеркало
— матерь божья, передний зуб аккуратно сломался наполовину.
«Дура! Накаркала! Не полечу! Не полечу! Теперь вот точно не полечу!» — чуть не
плакала я, выплевывая в руку шоколадную массу. Кусок моего бесценного зуба нашелся
сразу. Показаться перед Димкой беззубой я не могла, так же как и не полететь.
Голь на выдумку хитра, в моей сумочке всегда лежал клей для ногтей, дабы они у
меня ненатуральные. Клей, надо сказать, термоядерный — клеила я им всё, начиная
от разбитых чашек, заканчивая плинтусами. Недолго думая, я аккуратно нанесла его
на край осколка и прижала к истерзанному зубу. Через пару минут, закрыв глаза
от ужаса, убрала руку от зуба, посчитала до пяти и уставилась в зеркало. Зуб как
будто и не был сломан. Я судорожно достала пудреницу и придирчиво осмотрела его
со всех сторон, стыка не было видно. Растерянная, я вышла из туалета, сколько
он продержится — я не знала.
Две недели я наслаждалась Испанией, первое время было страшно притрагиваться
к пищи, но Диму мою голодовка насторожила, да и блюда национальной кухни так и
манили. Так что вскоре я ела без опасений, а потом и вовсе забыла о зубе. А по
приезду на родину сразу побежала к стоматологу.
— Ну, какие проблемы? — спросил доктор, когда я уже сидела в кресле.
— Зуб откололся!
— Какой? — не понял стоматолог, придирчиво осмотрев всю ротовую полость.
— Да вот же! — ткнула я.
Доктор судорожно стал осматривать зуб со всех сторон.
— Это Вы на что же его насадили?
— На клей для ногтей! — покраснела я.
Стоматолог смеялся минут 15, но потом качественно выполнил свою работу.
— 5% скидка вам, девушка, за шутку года! — обрадовал врач на прощание.
Вот такая история, а фамилия теперь моя Колачева!
2 комментария