Нелегкая ринопластика

Довольно часто люди начинают критиковать тех, кто решился лечь под нож хирурга
и исправить какой-либо недостаток фигуры или внешности. Столько колких слов, столько
едких замечаний! А «звезды»? Их тоже обсуждают. Решишься сделать ринопластику,
а тебе тысячу в ответ: «Да у тебя отличный нос. Без изъянов. Зачем тебе пластика?»
Расстраиваешься, так как не находишь поддержки, которая тебе столь необходима
в этом вопросе.
Большое количество людей считают, что пластическая операция — это удел неудовлетворенных
женщин или наивных девушек, которые стремятся получить внешность кумира. Это далеко
не так. Стремление сделать пластику объясняется простым желанием выглядеть еще
лучше. С комплексами это связано в последнюю очередь.
Заметила тенденцию, что лицемерные высказывания об идеальности моей внешности
исходили от тех, кто не делал пластику. А вот те, кто прошел через эту полосу
испытаний, понимают, как необходимо хирургическое вмешательство. Жаль, что таких
людей мало.
23 февраля 2006 года, день операции
Этот день ничем не отличался для меня от всех остальных. Я, будто иду на учебу
или в магазин за покупками, вышла из дому. Но прежде я запечатлела свой старый
носик, для истории, так сказать. Обговорила с мамой и парнем место встречи — «Кравир»
(дурацкое название) в 14.45. я пришла первой. На втором этаже располагалась операционная
и офис. Меня проводили.
Почему-то лились слезы. Я начала сомневаться в правильности своего решения. Вошла медсестра
в спецодежде. Слезы полились крупными каплями. Из соседней комнаты доносились

какие-то звуки. Я не ошиблась. Там шла операция. Неужели все это будет со мной? Для меня
это испытание, для них — привычное занятие. Вошел врач. Нет. Это не Юрий Иванович.
Я жду только Гулько.
— На операцию к Юрию Ивановичу?
Я положительно кивнула головой. Это всего лишь анестезиолог. Задал пару вопросов,
дал почитать бумажки и подписать. В офис повалил народ. Конфетки на столе. Да,
сегодня же 23 февраля. Вошел и Юрий Иванович. Я передала ему привет от своей знакомой,
которая порекомендовала мне его.
— А мы виделись с ней сегодня.
Страх исчез. Мне дали штаны и халатик из тонкой ткани и носочки. Не хотела расставаться
с жемчужными бусами, которые висели на моей шее. Разрешили не снимать. Повели
в операционную. Уютно. я расположилась на столе.
— Тепло?
— Прохладно очень, — сказала я и поджала под себя ноги.
— Так не лежат, — с ухмылкой отметила медсестра.
— Мне холодно.
Тогда вспомнили, что не включили подогрев стола. Медсестры заботливо связали
мне руки.
— Чтоб не сбежала?
— Так принято.
Анестезиолог долго искал вену в области локтя, хотя я предупредила, что там ему
будет сложно найти вену для вода препарата. Много вен было в кисти. Бусы с шеи
заставили снять и одеть на руку. Укол оказался очень болючий, жидкость словно
прожигала вены. Рука онемела; вскоре я почувствовала тепло, распространившееся
по всему телу. Приятно было осознавать, что вскоре ты проснешься с новым красивым
носиком.
Все позади. Открываю глаза и вижу очертания людей на фоне яркого света. Чувствовала,
что наркоз отходит, просила вколоть еще. Видела, как мою кожу держат
какими-то крюками. Интересуюсь, смотрели ли они выступление кандидатов в президенты. Стало
неприятно, когда начали запихивать вату. Затем наложили гипс и прижали мой нос,
слышала, как давили кости, треск стоял в ушах. Так боялась проснуться во время
операции и почувствовать все наяву.
Голова раскалывается, не чувствую ног под собой. Мне помогают приподняться и
слезть со стола. Проводили в палату, уложили в кровать, накрыли теплым одеялом.
Так тепло и приятно. Долго смотрела в потолок, потом закрывала глаза. Открыла
— у меня Юрий Иванович. Не сразу сообразила, что он беседует со мной. Взглянула
на часы — 19.00. все началось в 17.30. это я запомнила. Не хотелось оставаться
в больнице, а живу я в 300 метрах от медцентра. В холле увидела Пашу, который
пошел оплачивать услуги, и маму. Успела подойти на ресепшн и спросить о цене устранения
звездочек на ногах. Удивились. Только с ринопластики, а уже о другой процедуре
подумываю. Поехали к маме. Улеглась в спальне, включила телевизор и долго смотрела
картинки.
24 февраля 2006 года, первый день после ринопластики
Нелегко далась мне первая ночь6 сухость во рту выводила из себя. Проснувшись,
я взглянула на себя в зеркало: поросячье лицо с фиолетовыми глазками. Порылась
в Интернете и нашла, что это свойственно. Причем, с таким лицом мне придется ходить
недельку. Потом отеки начнут спадать. Мама принесла мне поесть — котлеток, пюре,
морсика. Я не ела сего этого целый год, как начала жить с Павликом. Не готовлю.
Мама:
— Выспалась?
— Нет.
— Почему же?
— Ты же сказала, надо всю ночь пить, чтоб наркоз вышел быстрее.
— Пила?
— Нет.
— А что так?
— Спала.
— А надо пить.
Целый день фотографировала свой нос, превозмогая боль и неприятное жжение. Вата
раздула нос, который впивался в гипс. При каждом движении из носа текла кровь,
поэтому приходилось каждый раз менять бинт.
25 февраля 2006 года, 2 день после ринопластики



Ночь опять была неспокойной. Во рту пересыхало. Устала лежать, попыталась сесть,
чтоб посмотреть телевизор. Положила подушку под спину. Жуткая боль и жжение окутали
нос и все лицо. Лежишь — болит, сидишь — не лучше. Что делать? Голова кружится,
в глазах темнеет. Вот муки! Пила много воды, чтоб поскорее ушел наркоз. Не особо
помогало. Паша собирался на работу. Попросила, чтоб он положил у моей кровати
пульт, вату, бинты, сок с соломкой, банан, сырок. В обед пришла мама и покормила
меня супом. Я вот что подумала, надо бы научиться готовить! Это полезно. Давилась
супом. Еда застревала
где-то в области носа, не чувствовался вкус. Сложно есть, когда нос не дышит.
После обеда надо было ехать в клинику на перевязку. Мне не терпелось сделать
это, так как боли были невыносимыми. Паша обещал позвонить и отвезти меня. Не
позвонил. Набираю сама. Занят, заработался, забыл, не знает, когда освободится.
Договорилась с мамой. Собиралась долго. Каждое движение провоцировало боль. Спустилась
в подъезд — мамина машина стояла уже заведенная и прогретая. Открыла дверь, хотела
сесть, подъехал Паша.
— Работай, занимайся своими делами. Мы сами поедем в клинику.
Я была раздражена. Температура 37 градусов. Ужасные тампоны в носу. Еще позвонил
анестезиолог и сказал, что придется ехать на перевязку к другому врачу. Это был
предел. Поездка вылилась для меня в настоящее испытание: каждая кочка отражалась
на моем самочувствии. Подъехали к медцентру — красивое шестиэтажное здание. В
клинике долго ждали «другого врача». Чувствовала себя покинутой и никому не нужной.
Наконец! Сняли гипс, казалось, с кожей, вытянули тампоны (вместе с мозгами). Так
много запахов ворвались в меня. Я не хотела их чувствовать. Я отвыкла.
26 февраля 2006 года, 3 день после ринопластики
на удивление спалось легко. Рот — теперь не пустыня. Но жутко беспокоила боль
в спине. Не люблю это дело — лежать на спине. А приходится. С гипсом только так
и надо. Пару фоток для истории. Синяки начали желтеть, а лицо распухло, как футбольный
мяч. Последний раз с такой физиономией я ходила после удаления зуба. Что скажет
Паша, когда увидит меня «во всей красе»? Да что он может сказать? Уйдет на целый
день работать и все. Нет. Так дальше продолжаться не может. Надо двигаться, чтоб
кровь циркулировала и отходили отеки. Принялась за уборку, предварительно заварив
березовые почки. Звонила мама, справилась о здоровье, но не пришла. Нос продолжал
болеть, я часто чихала. К вечеру поняла, что у меня насморк.
27 февраля 2006 года, 4 день после ринопластики
Ночью спала плохо. Проснулась в 6 утра, сразу взглянула на себя в зеркало — желтые
круги с фиолетовыми крапинками. Лицо еще опухшее. Насморк. Не могу улыбаться.
28 февраля 2006 года, 5 день после ринопластики
Проснулась бодрая и веселая. Помыла голову. Надо же, совсем скоро мне снимут
гипс. Тогда заживем
по-человечески!
1 марта 2006 года, 6 день после ринопластики
Весь день пробыла у мамы, занималась любимым занятием — шила. В 21.00 вернулась
домой. Паша был дома, но разговор с
кем-то по телефону увлек его. Скоро снимут гипс!
2 марта 2006 года, 7 день после ринопластики
Настал тот день, когда я увижу то, ради чего пришлось терпеть боль. В клинике
была в половине четвертого. Меня усадили в кресло, похожее на стоматологическое.
Я так и знала! Это невыносимо БОЛЬНО! Слезы сочились из распухших глаз. Меня обозвали
еще и «трусихой».
— Как это ты еще на операцию решилась?
Мой доктор ощупал нос.
— Кукольный носик!
Мне захотелось увидеть свой нос. Принесли зеркало. Тут я, было, чуть не лишилась
чувств. Толстый, распухший красный нос с кривыми ноздрями. Пришла в ярость. За
что мне это?
— Не ищи недостатков, а то еще чего найдешь, — сказал Юрий Иванович.
Я возненавидела всех и все. Надо было через неделю идти на осмотр. По дороге
домой заскочила в аптеку, купила ваты и масло чайного дерева. Рыдала. Истерика
продолжилась и дома. Только после прихода мамы стало легче.
9 марта 2006 года, 14 день после ринопластики
Опять к доктору. Видимо, чтоб снять последние швы. Доктор, издали завидев меня,
поздоровался. Мы вошли в кабинет. Он осмотрел мой нос, пощупал (было больно) и
передал диск с фотографиями «до и после». Сказал, что полностью отек спадет через
полгода. Настроение было превосходное, так и тянуло петь, плясать.
P.S. Прежде чем выбрать клинику и врача я много помучалась. Для меня было важно, чтоб
клиника была уютной, операционная — теплой и располагающей, с мягкими желтоватыми
обоями, а не наспех выкрашенными в голубой цвет стенами. Да и к хирургу предъявляла
субъективные требования — чтоб прислушивался к моим желаниям. Пришлось столкнуться
у одного хирурга с заявлениями:
— Перегородку и кончик носа ровнять не буду, а лицевую кость около носа не опущу.
— А если я нарисую носик, который хочу получить, Вы сделаете? — Никакой врач Вам
не сделает нос с картинки!
Больше к этому врачу я не возвращалась. Сама нарисовала будущую модель носа.
Юрий Иванович меня выслушал и пообещал сделать так, как я хочу. Вот все и закончилось.
Осталась довольна, несмотря на боль. И еще! Бинты издают ужасную вонь. Не бойтесь.
Если не нравится нос и вы комплектуете, как я раньше, идите к пластическим хирургам.
Теперь я не боюсь поворачиваться, чтоб все глядели на мой носик в профиль!