Шурины сказки-6
Мудрый лисенок-6
… мир прекрасен и удивителен, иногда более удивителен, чем прекрасен…
По предварительной договоренности с учителями местной школы Лиис с
друзьями проводила уроки по той же теме, что и в школе. Дети потом
рассказывали как они восприняли данную им информацию. Это они на самом
деле тестировали своих новых «учителей». А местные учителя старались
быть объективными судьями.
Первые результаты были обнадеживающими. Учителя удивлялись, как за
один день дети легко принимали и понимали программу нескольких месяцев.
И насколько комфортно они чувствовали себя во время занятий.
Варианты такого «урока» готовились лучшими преподавателями (и всеми
желающими) со всего мира. Потом на конкурсной основе отбирались лучшие,
и детям показывали и рассказывали несколько разных взглядов на одно и
то же явление природы. Это помогало в каждой детской голове создавать
свой образ реального мира, при этом достаточно адекватный.
После такого урока все трое отправлялись в горы или на аэродром
полетать. А к вечеру - в море и затем долгие разговоры на берегу под
звездами. Троица стала неразлучной. И попытки Эла оставить их вдвоем
встречали дружное несогласие. Они были увлечены своим делом и обществом
друг друга. И в своих разговорах открывались друг другу, что помогало
взаимопониманию и доставляло удовольствие.
И только между Элом и Лиис была какая-то тайна, о которой оба знали, но по молчаливому согласию оставляли незамечаемой.
Лиис увлеченно рассказывала им, как у нее зарождалась идея «обучалки»:
Лиис
Когда Анджей появился в школе, ему дали самую трудную группу,
маленькие и болезненные, это я у учителей подслушала. И он с нами
возился круглые сутки. Первое время даже спал в нашей комнате.
В условиях цивилизации человек до 90% информации получает через
зрение. Поэтому остальные чувства остаются «недогруженными» и не
развиваются. А мы вынуждены были их развивать, чтобы компенсировать
отсутствие зрения. Взрослые из зрячего мира это плохо понимают и не
чувствуют. Анджей мне потом рассказывал, что когда мы засыпали, он
закрывал глаза и учился «быть слепым».
Он каждый день приносил нам много новых предметов, которые мы
щупали, обнюхивали, облизывали. Потом он много рассказывал о них, чтобы
мы в своей голове создали образ этого предмета. Мы начинали «видеть»
мир, о котором говорили словами. Так обучаются младенцы, когда мама
дает им игрушку в руки и много раз произносит слово ее обозначающее.
И музыка. Каждая новая тема шла под «свою» музыку. И когда мы потом
рассказывали ему, как мы «видим» тот или иной предмет, в наших ушах
«звучала» эта музыка. И сейчас много лет спустя услышав знакомую
мелодию, передо мной возникают те знакомые темы… и тембр его голоса…
Потом мы занялись изучением наших тел. Он научил нас делать друг
другу массаж и мы хорошо знали устройство и работу всех своих «частей».
Объяснил, как питаться, чтобы всегда быть здоровым и не голодать. Мы
научились прислушиваться к собственному телу, и … перестали болеть.
Навсегда.
Однажды он уговорил знакомого и тот привел свою собаку, большую,
старую и мудрую. Он заранее на игрушке объяснил нам «устройство»
собаки, и где ее трогать не желательно. Объяснил, что не каждая собака
позволит фамильярность незнакомому. Этот зверь позволял нам
пересчитывать руками его зубы и тянуть за хвост. Каждого, кто почесал
его за ухом, лизнул в нос. Мы были в таком восторге…
Чиновники в школе были не очень довольны, но вступились родители.
Дети перестали болеть и хандрить. У них стала исчезать замкнутость, и
они приезжали домой с веселыми рожицами. Кстати о рожицах, он научил
нас улыбаться. Ведь когда у тебя нет «зеркала», ты не можешь
контролировать мимику своего лица по ответной реакции. Анджей объяснил,
что при улыбке напрягается меньше мышц, чем при хмурении, и лицо
становится теплее. Тот, кто рядом, «чувствует» это тепло, отогревается
и начинает улыбаться тоже. И дарит в ответ свое тепло. Когда кто-то
красиво улыбался, он звал всех, и мы ладошкой «смотрели» его улыбку, а
он запоминал свое улыбающееся лицо. Очень скоро, не знаю как, но мы
научились чувствовать улыбки друг друга. Когда я уже стала видеть, я
подходила к кому-нибудь из своих друзей и начинала улыбаться, и он
начинал улыбаться мне в ответ. Он «видел»!
И все это наше «врастание» в мир, было естественным и радостным. Мы
узнали, зачем боль и почему усталость. Узнали, что математика – это
просто язык описания, и законы этого языка соответствуют законам
природы. А если хочешь понимать, нужно знать язык общения. Узнали, что
природа никогда не врет и не позволяет нарушать свои законы. А страх –
это просто ожидание боли, и является продуктом нашего внутреннего мира,
который мы каждое мгновение создаем в своей голове. И постепенно
получилось, что вся школьная программа оказалась не самой большой
частью мира, который нам открывал Анджей.
Когда меня решили перевести в нормальную школу, я взвыла после
первых же уроков… и сбежала обратно. Если раньше я помогала Анджею,
потому что помнила как видеть, то теперь, потому что знала, что такое
не видеть.
У Анджея два взрослых сына, которые его очень любят, а я для них
любимая сестренка. Старший живет очень далеко, а младший часто
приезжал. Когда он появлялся в группе, все вешались на него как на елку
и долго не отпускали. Это он привозил нам игрушки для занятий,
придумал, как делать рельефный рисунок, сначала на фольге, а потом на
простой бумаге. Графика пальцами читается легко, и перед нами открылся
безграничный мир рисунка. Потом он научился печатать рельфный текст, и
мы, забросив Брайля, начали читать все подряд, что было в сети и что
можно было «напечатать».
То, как мы постигали окружающий мир, я считала естественным, потому
что не знала другого. Ведь все познается в сравнении. Поэтому позже мне
нелегко было приспосабливаться к действительности. Не понимала, почему
многое делается так глупо и дорого. Почему люди завидуют успехам
другого, вместо того чтобы радоваться. Почему столько сложности там,
где можно проще и лучше. И я не понимала главного – как можно с этим
мириться, ломать свое естество и приспосабливаться к неестественному.
Не понимая, что для того, что бы изменить систему, нужно выйти из нее…
Мне хотелось дать другим возможность познавать мир еще и так, как это делали мы с помощью Анджея…
... продолжение...
… мир прекрасен и удивителен, иногда более удивителен, чем прекрасен…
По предварительной договоренности с учителями местной школы Лиис с
друзьями проводила уроки по той же теме, что и в школе. Дети потом
рассказывали как они восприняли данную им информацию. Это они на самом
деле тестировали своих новых «учителей». А местные учителя старались
быть объективными судьями.
Первые результаты были обнадеживающими. Учителя удивлялись, как за
один день дети легко принимали и понимали программу нескольких месяцев.
И насколько комфортно они чувствовали себя во время занятий.
Варианты такого «урока» готовились лучшими преподавателями (и всеми
желающими) со всего мира. Потом на конкурсной основе отбирались лучшие,
и детям показывали и рассказывали несколько разных взглядов на одно и
то же явление природы. Это помогало в каждой детской голове создавать
свой образ реального мира, при этом достаточно адекватный.
После такого урока все трое отправлялись в горы или на аэродром
полетать. А к вечеру - в море и затем долгие разговоры на берегу под
звездами. Троица стала неразлучной. И попытки Эла оставить их вдвоем
встречали дружное несогласие. Они были увлечены своим делом и обществом
друг друга. И в своих разговорах открывались друг другу, что помогало
взаимопониманию и доставляло удовольствие.
И только между Элом и Лиис была какая-то тайна, о которой оба знали, но по молчаливому согласию оставляли незамечаемой.
Лиис увлеченно рассказывала им, как у нее зарождалась идея «обучалки»:
Лиис
Когда Анджей появился в школе, ему дали самую трудную группу,
маленькие и болезненные, это я у учителей подслушала. И он с нами
возился круглые сутки. Первое время даже спал в нашей комнате.
В условиях цивилизации человек до 90% информации получает через
зрение. Поэтому остальные чувства остаются «недогруженными» и не
развиваются. А мы вынуждены были их развивать, чтобы компенсировать
отсутствие зрения. Взрослые из зрячего мира это плохо понимают и не
чувствуют. Анджей мне потом рассказывал, что когда мы засыпали, он
закрывал глаза и учился «быть слепым».
Он каждый день приносил нам много новых предметов, которые мы
щупали, обнюхивали, облизывали. Потом он много рассказывал о них, чтобы
мы в своей голове создали образ этого предмета. Мы начинали «видеть»
мир, о котором говорили словами. Так обучаются младенцы, когда мама
дает им игрушку в руки и много раз произносит слово ее обозначающее.
И музыка. Каждая новая тема шла под «свою» музыку. И когда мы потом
рассказывали ему, как мы «видим» тот или иной предмет, в наших ушах
«звучала» эта музыка. И сейчас много лет спустя услышав знакомую
мелодию, передо мной возникают те знакомые темы… и тембр его голоса…
Потом мы занялись изучением наших тел. Он научил нас делать друг
другу массаж и мы хорошо знали устройство и работу всех своих «частей».
Объяснил, как питаться, чтобы всегда быть здоровым и не голодать. Мы
научились прислушиваться к собственному телу, и … перестали болеть.
Навсегда.
Однажды он уговорил знакомого и тот привел свою собаку, большую,
старую и мудрую. Он заранее на игрушке объяснил нам «устройство»
собаки, и где ее трогать не желательно. Объяснил, что не каждая собака
позволит фамильярность незнакомому. Этот зверь позволял нам
пересчитывать руками его зубы и тянуть за хвост. Каждого, кто почесал
его за ухом, лизнул в нос. Мы были в таком восторге…
Чиновники в школе были не очень довольны, но вступились родители.
Дети перестали болеть и хандрить. У них стала исчезать замкнутость, и
они приезжали домой с веселыми рожицами. Кстати о рожицах, он научил
нас улыбаться. Ведь когда у тебя нет «зеркала», ты не можешь
контролировать мимику своего лица по ответной реакции. Анджей объяснил,
что при улыбке напрягается меньше мышц, чем при хмурении, и лицо
становится теплее. Тот, кто рядом, «чувствует» это тепло, отогревается
и начинает улыбаться тоже. И дарит в ответ свое тепло. Когда кто-то
красиво улыбался, он звал всех, и мы ладошкой «смотрели» его улыбку, а
он запоминал свое улыбающееся лицо. Очень скоро, не знаю как, но мы
научились чувствовать улыбки друг друга. Когда я уже стала видеть, я
подходила к кому-нибудь из своих друзей и начинала улыбаться, и он
начинал улыбаться мне в ответ. Он «видел»!
И все это наше «врастание» в мир, было естественным и радостным. Мы
узнали, зачем боль и почему усталость. Узнали, что математика – это
просто язык описания, и законы этого языка соответствуют законам
природы. А если хочешь понимать, нужно знать язык общения. Узнали, что
природа никогда не врет и не позволяет нарушать свои законы. А страх –
это просто ожидание боли, и является продуктом нашего внутреннего мира,
который мы каждое мгновение создаем в своей голове. И постепенно
получилось, что вся школьная программа оказалась не самой большой
частью мира, который нам открывал Анджей.
Когда меня решили перевести в нормальную школу, я взвыла после
первых же уроков… и сбежала обратно. Если раньше я помогала Анджею,
потому что помнила как видеть, то теперь, потому что знала, что такое
не видеть.
У Анджея два взрослых сына, которые его очень любят, а я для них
любимая сестренка. Старший живет очень далеко, а младший часто
приезжал. Когда он появлялся в группе, все вешались на него как на елку
и долго не отпускали. Это он привозил нам игрушки для занятий,
придумал, как делать рельефный рисунок, сначала на фольге, а потом на
простой бумаге. Графика пальцами читается легко, и перед нами открылся
безграничный мир рисунка. Потом он научился печатать рельфный текст, и
мы, забросив Брайля, начали читать все подряд, что было в сети и что
можно было «напечатать».
То, как мы постигали окружающий мир, я считала естественным, потому
что не знала другого. Ведь все познается в сравнении. Поэтому позже мне
нелегко было приспосабливаться к действительности. Не понимала, почему
многое делается так глупо и дорого. Почему люди завидуют успехам
другого, вместо того чтобы радоваться. Почему столько сложности там,
где можно проще и лучше. И я не понимала главного – как можно с этим
мириться, ломать свое естество и приспосабливаться к неестественному.
Не понимая, что для того, что бы изменить систему, нужно выйти из нее…
Мне хотелось дать другим возможность познавать мир еще и так, как это делали мы с помощью Анджея…
... продолжение...
2 комментария