Интервью с Агаповым
Прочитала инфу, опубликованную одной из участниц. Что еще добавишь к этому. Пожалуй, интервью. Об Агапове слышала от своей знакомой, которая ходила к нему на консультацию здесь, в Москве. Она так и не прооперировалась, так как ее молодой человек выступил против ее желания. Когда я узнала, что в акции оперирует Агапов, я прозвонила ей и попросила поделиться впечатлениями. Думаю, он не будт против, если я дословно передам ее слова: "Офигительный чувак" ^_^. Это меня настроило на положительный лад. Теперь думаю только об Агапове! Прочитайте интервью с ним, поймете, что он самый лучший хирург! Просто профессионал, мастер своего дела! ^_^
Интервью с пластическим хирургом Денисом Агаповым
Мне было неловко ехать на интервью к молодому, но опытному хирургу, который в свои 36 лет ведет практику в Питере и Москве, имеет четыре специализации, работает во многих известных клиниках, в последнее время возглавляя отделения пластической хирургии. «Он один из тех редких хирургов, кто в состоянии сказать клиенту правду по поводу его ситуации», – запомнила я отзыв одной из пациенток доктора Агапова. И я переживала, какую правду откроет мне этот специалист, поэтому тщательно готовила провокационные вопросы. Но я проиграла. Как ни старась я выведать лишние подробности, как ни пыталась сподвигнуть мастера преувеличить значение пластической хирургии и рассказать, что за чудеса он творит в операционной, наконец, как не силилась разузнать, какие свои ошибки он мог бы скрывать, – ничего не вышло! Денис Генрихович рассказал мне только скупую хирургическую правду, но тем она дороже.
Денис Генрихович, что Вас сподвигло оперировать сразу в двух столицах? Неужели в одной из них нехватка пациентов?
Любой уважающий свое дело человек хочет расти и развиваться. Когда Санкт-Петербургский институт красоты открыл отделение в Москве, мне было интересно начать практику и в нем. Операции в двух городах для меня вполне подходящий вариант – я люблю много работать и при этом спокойно себя чувствовать в жизни. Пять дней у меня операции в Питере, а в выходные я оперирую здесь – это к вопросу о потоке пациентов. Кроме того, прелесть двух столиц еще и в том, что можно уловить тонкие отличия в понимании пластической хирургии, в восприятиях пациентов... Все это полезно не только с профессиональной, но и общечеловеческой точки зрения.
Что Вы понимаете под отличиями между Москвой и Питером – в культурной столице выше академический уровень, а пациенты более утонченные?
Нет, и того и другого хватает в обеих столицах, не нужно здесь в оценках рубить с плеча. Я говорил о тонкостях... Просто так все не опишешь – это на уровне ощущений и восприятий. Если говорить по существу, то в Питере я делаю весь спектр операций, а в Москве все же больше упор идет на эндоскопические лифтинги, ринопластики и некоторые сложные операции – реконструкции, повторные коррекции, крупные сдвоенные операциии...
А что означает «весь спектр работ» в Вашей практике? Насколько известно, у Вас есть специализации по общей, челюстно-лицевой, микрососудистой, лор-хирургии... Оперируете «по всем статьям»?
В хирургии я 15 лет, в эстетике – 9. Но вы же понимаете, что специальности «пластический хирург» не существует. И чтобы уверенно себя чувствавать и принимать ответственность за операции, нужно быть специалистом в тех областях, которые тебе точно или даже возможно понадобятся. Все, что вы перечислили, это, на мой взгляд, необходимый минимум для пластичесого хирурга. Я провожу все распространенные сегодня пластические операции, что-то комбинирую, привношу свое – таков мой «спектр работ».
А есть ли у Вас любимые операции?
Нет такого понятия «любимая операция». Есть вещи, которые мне интересны, и я знаю, что могу их делать. Наиболее частые мои операции – это эндоскопия, пластика носа и маммопластика. Признаться, затрудняюсь ответить, что из трех мне нравится более всего – я просто оперирую.
Отчего же, многие хирурги чистосердечно признавались мне, что обожают, к примеру, увеличения груди... Они говорят, что это самая эстетическая и радующая глаз операция. Вы и к ней хладнокровны?
Никто не спорит, что на красивый результат маммопластики приятно смотреть. Но нужно еще понимать, что увеличение груди – это слабо прогнозируемая операция. Делаешь грудь, и на операционном столе она выглядит одним образом, посадишь пациента, чтобы проверить симметрию, – другим, через полгода после операции – уже третьим. Другое дело ринопластика, когда ты работаешь с твердыми тканями, конструируешь, создаешь стабильные формы – в пластике носа мне очень интересен сам процесс! А с грудью все направлено на результат, но вместе с тем ты никогда не знаешь, что получится в конечном счете. Наверное, и в этом есть своя изюминка...
...какая же? Получается, приходит женщина, просит увеличить ей грудь, а вы говорите: «Окей, но никаких гарантий ее будущего вида я вам не дам».
Ни один уважающий себя хирург не будет давать 100% гарантий своим пациентам, если он хочет работать честно. Это человеческое тело и хирургия, а не сталелитейное производство. Да, я подробно разъясняю пациенткам все нюансы коррекции груди. То, что ткани подвижны, они видоизменяются, и что любая маммопластика – это билет на повторную операцию спустя некоторый срок. Но на консультациях я делаю все, чтобы «попасть в яблочко». Я долго выслушиваю пациента, смотрю все фотографии «идеалов», которые он с собой приносит, показываю свое портфолио работ. Стараюсь не навязывать своего мнения, чтобы человек понял еще и для себя – чего он хочет и на какой шаг решается. При этом никогда не иду на поводу у явных капризов... В общем, «окей, но никаких гарантий» с порога клиентам я не говорю.
Многие производители имплантатов для увеличения груди дают пожизненную гарантию на свои изделия. Под этим подразумевается, что маммопластика – это все-таки разовый билет, и повторной операции не потребуется. Из Ваших слов понятно обратное, разъясните, пожалуйста, несостыковку?
Вы верно сказали – производители дают гарантию на продукцию, но не на тело человека. За этот год я ставил поровну протезы марки Arion и Silimed, чуть меньше McGhan и Mentor – все эти производители так или иначе дают гарантии. Но если с самим имплантатом ничего не случится и у пациентки не будет никаких осложнений, то грудь под собственной тяжестью со временем опустится, и у женщины может возникнуть желание поставить протез большего размера или сделать какую-то другую коррекцию, – все очень просто! Но только эти простые истины надо проговаривать с пациенткой перед операцией, чтобы не было недопониманий в дальнейшем.
Некоторые хирурги отдают предпочтение какой-то одной марке эндопротезов, считая их лучшими. У Вас нет таких приоритетов?
Но вам наверняка называли именно эти четыре марки – это лидеры рынка, которые хорошо себя зарекомендовали и, по сути, мало чем отличаются друг от друга. Есть нюансы в размерных рядах, типах наполнения, оболочках, ценах... но главное, что все эти протезы при умелом подборе дают приемлемый результат. Многое зависит от организационных моментов. Например, в Питере некоторые размеры имплантатов McGhan попросту невозможно достать. И в этом плане удобнее работать с Arion. Кстати, у Arion хорош анатом со сверхвысоким профилем. У него два типа геля, как у 510 стиля от McGhan, но он выигрывает по соотношению цены и качества. Это хороший и удобный имплантат для коррекции груди с птозом, а я часто делаю именно такие маммопластики.
А как же чисто эстетические операции из разряда «пышная грудь для молоденькой девушки с нулевым размером»?
Я делаю и такие операции, но сложилось так, что большинство моих пациенток – это уже взрослые женщины, чаще всего рожавшие. Соответственно, и коррекция груди идет немного другая. В хирургии ведь главный принцип – это «не навреди», а важным качеством для хирурга я считаю чувство здравого консерватизма. Желание, скажем так, состоявшихся женщин улучшить внешность, оно более осознанное и объективное. И я, конечно, лшиний раз задумаюсь, стоит ли оперировать совсем молоденькую девушку, у которой все еще впереди.
Интервью с пластическим хирургом Денисом Агаповым
Мне было неловко ехать на интервью к молодому, но опытному хирургу, который в свои 36 лет ведет практику в Питере и Москве, имеет четыре специализации, работает во многих известных клиниках, в последнее время возглавляя отделения пластической хирургии. «Он один из тех редких хирургов, кто в состоянии сказать клиенту правду по поводу его ситуации», – запомнила я отзыв одной из пациенток доктора Агапова. И я переживала, какую правду откроет мне этот специалист, поэтому тщательно готовила провокационные вопросы. Но я проиграла. Как ни старась я выведать лишние подробности, как ни пыталась сподвигнуть мастера преувеличить значение пластической хирургии и рассказать, что за чудеса он творит в операционной, наконец, как не силилась разузнать, какие свои ошибки он мог бы скрывать, – ничего не вышло! Денис Генрихович рассказал мне только скупую хирургическую правду, но тем она дороже.
Денис Генрихович, что Вас сподвигло оперировать сразу в двух столицах? Неужели в одной из них нехватка пациентов?
Любой уважающий свое дело человек хочет расти и развиваться. Когда Санкт-Петербургский институт красоты открыл отделение в Москве, мне было интересно начать практику и в нем. Операции в двух городах для меня вполне подходящий вариант – я люблю много работать и при этом спокойно себя чувствовать в жизни. Пять дней у меня операции в Питере, а в выходные я оперирую здесь – это к вопросу о потоке пациентов. Кроме того, прелесть двух столиц еще и в том, что можно уловить тонкие отличия в понимании пластической хирургии, в восприятиях пациентов... Все это полезно не только с профессиональной, но и общечеловеческой точки зрения.
Что Вы понимаете под отличиями между Москвой и Питером – в культурной столице выше академический уровень, а пациенты более утонченные?
Нет, и того и другого хватает в обеих столицах, не нужно здесь в оценках рубить с плеча. Я говорил о тонкостях... Просто так все не опишешь – это на уровне ощущений и восприятий. Если говорить по существу, то в Питере я делаю весь спектр операций, а в Москве все же больше упор идет на эндоскопические лифтинги, ринопластики и некоторые сложные операции – реконструкции, повторные коррекции, крупные сдвоенные операциии...
А что означает «весь спектр работ» в Вашей практике? Насколько известно, у Вас есть специализации по общей, челюстно-лицевой, микрососудистой, лор-хирургии... Оперируете «по всем статьям»?
В хирургии я 15 лет, в эстетике – 9. Но вы же понимаете, что специальности «пластический хирург» не существует. И чтобы уверенно себя чувствавать и принимать ответственность за операции, нужно быть специалистом в тех областях, которые тебе точно или даже возможно понадобятся. Все, что вы перечислили, это, на мой взгляд, необходимый минимум для пластичесого хирурга. Я провожу все распространенные сегодня пластические операции, что-то комбинирую, привношу свое – таков мой «спектр работ».
А есть ли у Вас любимые операции?
Нет такого понятия «любимая операция». Есть вещи, которые мне интересны, и я знаю, что могу их делать. Наиболее частые мои операции – это эндоскопия, пластика носа и маммопластика. Признаться, затрудняюсь ответить, что из трех мне нравится более всего – я просто оперирую.
Отчего же, многие хирурги чистосердечно признавались мне, что обожают, к примеру, увеличения груди... Они говорят, что это самая эстетическая и радующая глаз операция. Вы и к ней хладнокровны?
Никто не спорит, что на красивый результат маммопластики приятно смотреть. Но нужно еще понимать, что увеличение груди – это слабо прогнозируемая операция. Делаешь грудь, и на операционном столе она выглядит одним образом, посадишь пациента, чтобы проверить симметрию, – другим, через полгода после операции – уже третьим. Другое дело ринопластика, когда ты работаешь с твердыми тканями, конструируешь, создаешь стабильные формы – в пластике носа мне очень интересен сам процесс! А с грудью все направлено на результат, но вместе с тем ты никогда не знаешь, что получится в конечном счете. Наверное, и в этом есть своя изюминка...
...какая же? Получается, приходит женщина, просит увеличить ей грудь, а вы говорите: «Окей, но никаких гарантий ее будущего вида я вам не дам».
Ни один уважающий себя хирург не будет давать 100% гарантий своим пациентам, если он хочет работать честно. Это человеческое тело и хирургия, а не сталелитейное производство. Да, я подробно разъясняю пациенткам все нюансы коррекции груди. То, что ткани подвижны, они видоизменяются, и что любая маммопластика – это билет на повторную операцию спустя некоторый срок. Но на консультациях я делаю все, чтобы «попасть в яблочко». Я долго выслушиваю пациента, смотрю все фотографии «идеалов», которые он с собой приносит, показываю свое портфолио работ. Стараюсь не навязывать своего мнения, чтобы человек понял еще и для себя – чего он хочет и на какой шаг решается. При этом никогда не иду на поводу у явных капризов... В общем, «окей, но никаких гарантий» с порога клиентам я не говорю.
Многие производители имплантатов для увеличения груди дают пожизненную гарантию на свои изделия. Под этим подразумевается, что маммопластика – это все-таки разовый билет, и повторной операции не потребуется. Из Ваших слов понятно обратное, разъясните, пожалуйста, несостыковку?
Вы верно сказали – производители дают гарантию на продукцию, но не на тело человека. За этот год я ставил поровну протезы марки Arion и Silimed, чуть меньше McGhan и Mentor – все эти производители так или иначе дают гарантии. Но если с самим имплантатом ничего не случится и у пациентки не будет никаких осложнений, то грудь под собственной тяжестью со временем опустится, и у женщины может возникнуть желание поставить протез большего размера или сделать какую-то другую коррекцию, – все очень просто! Но только эти простые истины надо проговаривать с пациенткой перед операцией, чтобы не было недопониманий в дальнейшем.
Некоторые хирурги отдают предпочтение какой-то одной марке эндопротезов, считая их лучшими. У Вас нет таких приоритетов?
Но вам наверняка называли именно эти четыре марки – это лидеры рынка, которые хорошо себя зарекомендовали и, по сути, мало чем отличаются друг от друга. Есть нюансы в размерных рядах, типах наполнения, оболочках, ценах... но главное, что все эти протезы при умелом подборе дают приемлемый результат. Многое зависит от организационных моментов. Например, в Питере некоторые размеры имплантатов McGhan попросту невозможно достать. И в этом плане удобнее работать с Arion. Кстати, у Arion хорош анатом со сверхвысоким профилем. У него два типа геля, как у 510 стиля от McGhan, но он выигрывает по соотношению цены и качества. Это хороший и удобный имплантат для коррекции груди с птозом, а я часто делаю именно такие маммопластики.
А как же чисто эстетические операции из разряда «пышная грудь для молоденькой девушки с нулевым размером»?
Я делаю и такие операции, но сложилось так, что большинство моих пациенток – это уже взрослые женщины, чаще всего рожавшие. Соответственно, и коррекция груди идет немного другая. В хирургии ведь главный принцип – это «не навреди», а важным качеством для хирурга я считаю чувство здравого консерватизма. Желание, скажем так, состоявшихся женщин улучшить внешность, оно более осознанное и объективное. И я, конечно, лшиний раз задумаюсь, стоит ли оперировать совсем молоденькую девушку, у которой все еще впереди.
3 комментария