А я больше люблю себе оладушки делать из овощей. Из кабачков, из тыквы, из капусты. А для намазывания их беру не сметану, а авокадо, взбитое в блендере. Ммммм! Одна ем, больше никто не хочет! :-) А мне и хорошо!
А мои дети не как дети. Они едят блины с сосисками. Закатывают сосиску в блин, макают в сметану и едят. :-) Сладкие до последнего времени вообще не признавали. Только недавно младший стал иногда вместо сосисок сахаром посыпать. Варенье не едят никакое.
У нас раньше все трапезы были совместные, когда дети маленькие были. А сейчас - кто в секции, у кого срочно дописать что-то, у кого из игры не выйти - так что раз на раз не приходится. Но стараемся все же... Родители приезжали - ребята ели сначала, потом взрослые, т.к. стол размером не очень большой.
Нашла, что хотела. Извините, что длинно. Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать. Скоро каникулы, восемь лет, в августе будет девять. В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско, солнце оставило в волосах выцветшие полоски. Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы. Витька с десятого этажа снова зовет купаться. Надо спешить со всех ног и глаз - вдруг убегут, оставят. Витька закончил четвертый класс - то есть почти что старый. Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник. Витька научит меня нырять, он обещал, я помню. К речке дорога исхожена, выжжена и привычна. Пыльные ноги похожи на мамины рукавички. Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки. Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки. Витька - он добрый, один в один мальчик из Жюля Верна. Я попрошу, чтобы мне водить, мне разрешат, наверно. Вечер начнется, должно стемнеть. День до конца недели. Я поворачиваюсь к стене. Сто, девяносто девять.
Мама на даче. Велосипед. Завтра сдавать экзамен. Солнце облизывает конспект ласковыми глазами. Утро встречать и всю ночь сидеть, ждать наступленья лета. В августе буду уже студент, нынче - ни то, ни это. Хлеб получерствый и сыр с ножа, завтрак со сна невкусен. Витька с десятого этажа нынче на третьем курсе. Знает всех умных профессоров, пишет программы в фирме. Худ, ироничен и чернобров, прямо герой из фильма. Пишет записки моей сестре, дарит цветы с получки, только вот плаваю я быстрей и сочиняю лучше. Просто сестренка светла лицом, я тяжелей и злее, мы забираемся на крыльцо и запускаем змея. Вроде они уезжают в ночь, я провожу на поезд. Речка шуршит, шелестит у ног, нынче она по пояс. Семьдесят восемь, семьдесят семь, плачу спиной к составу. Пусть они прячутся, ну их всех, я их искать не стану.
Мама на даче. Башка гудит. Сонное недеянье. Кошка устроилась на груди, солнце на одеяле. Чашки, ладошки и свитера, кофе, молю, сварите. Кто-нибудь видел меня вчера? Лучше не говорите. Пусть это будет большой секрет маленького разврата, каждый был пьян, невесом, согрет, теплым дыханьем брата, горло охрипло от болтовни, пепел летел с балкона, все друг при друге - и все одни, живы и непокорны. Если мы скинемся по рублю, завтрак придет в наш домик, Господи, как я вас всех люблю, радуга на ладонях. Улица в солнечных кружевах, Витька, помой тарелки. Можно валяться и оживать. Можно пойти на реку. Я вас поймаю и покорю, стричься заставлю, бриться. Носом в изломанную кору. Тридцать четыре, тридцать...
Мама на фотке. Ключи в замке. Восемь часов до лета. Солнце на стенах, на рюкзаке, в стареньких сандалетах. Сонными лапами через сквер, и никуда не деться. Витька в Америке. Я в Москве. Речка в далеком детстве. Яблоко съелось, ушел состав, где-нибудь едет в Ниццу, я начинаю считать со ста, жизнь моя - с единицы. Боремся, плачем с ней в унисон, клоуны на арене. "Двадцать один", - бормочу сквозь сон. "Сорок", - смеется время. Сорок - и первая седина, сорок один - в больницу. Двадцать один - я живу одна, двадцать: глаза-бойницы, ноги в царапинах, бес в ребре, мысли бегут вприсядку, кто-нибудь ждет меня во дворе, кто-нибудь - на десятом. Десять - кончаю четвертый класс, завтрак можно не делать. Надо спешить со всех ног и глаз. В августе будет девять. Восемь - на шее ключи таскать, в солнечном таять гимне...
Три. Два. Один. Я иду искать. Господи, помоги мне.
Это из ЖЖ. izubr. Кажется, зовут Аля Кудряшева. Мне очень понравилось несколько стихов, сохранила ссылку, теперь найти не могу. Вставила другое. Но там много хорошего.
У моей подруги муж типичный экземпляр. И эти сынки нежные до той поры, пока твое мнение не расходится с маминым, а за этой границей и начинается самое хреновое. А я про себя тоже уже все знаю. Я вредная.
тишина Улица тонет в шуме как руки в шубе как тонет мир в нераскрывшемся парашюте ладно, пока мы шутим, пока пишу. когда я умру, я знаю, о чем спрошу. не о том, почему весной вылезают листья, почему у самых красивых повадка лисья, кто придумал письма, где родились мы, и зачем вода быстрей бежит под мостом. я спрошу его о не о том я спрошу, почему меня утешала мама, заплетала косы, совала мелочь в карманы, а если ругала - то уж всегда за дело, а потом поседела, почему не я, а ты решился решать, что теперь я сама должна ее утешать. почему я теперь всегда засыпаю поздно, сплю в неудобной позе, в странной архитектуре в грязной клавиатуре, почему после стука двери, щелчка ключа я умею только молчать. почему никто не слышит, как я пою, как наливаю чай, как пишу статью, пью, веселюсь, блюю, воду на кухне лью, кормлю кота отвратительным серым кормом, он грызет покорно. почему, когда я умру, еще пару дней мне лежать среди неглаженных простыней, потому что никто не придет, никто не просил их. ждать звонка, носилок. почему я всегда куда-то обращена где самая стылая, тихая тишина. Почему мне никому не сказать, о том, как голубы у него глаза, как запястья тонки, как смешно у него загибается воротник, как искрятся лучи - от них у людей золотятся брови, светлеют лица. почему мне этим некуда поделиться. Почему я собираю его по крошкам, По дорожкам, по не мне подаренным брошкам, По чужим рассказам, по индексу публикаций, Этих мысленных аппликаций Никогда не склеить даже в попытку целого, Почему я всегда теряю самое ценное?.. почему мне никому не сказать, как странно когда мы сидим, склонившись перед экраном, как наши ладони встречаются на тачпаде, сплетаются наши пряди, почему, когда я могу украсть только час его, я неистово, невозможно и страшно счастлива. почему весна всегда пахнет лимонадом, почему мне от него ничего не надо, ветер лохматит волосы, треплет ветки, дом мой ветхий. солнце закатное красное, как креветка, когда я умру, передай от него привет мне. Почему мне никак не придумать, как с ним расстаться, Почему мы уходим спать, заменяя статус, Выходя из окон джаббера, аськи, скайпа, выдыхая, будто бы отпуская, Желая спокойной ночи тому, кто невидим. Почему, мне кажется, мы никогда не выйдем?
Одна ем, больше никто не хочет! :-) А мне и хорошо!
Но не приветствую. !STOP!
Сладкие до последнего времени вообще не признавали. Только недавно младший стал иногда вместо сосисок сахаром посыпать. Варенье не едят никакое.
Я бы никогда не отказалась от ребенка, что бы он ни совершил. Тем более, ему 12 лет всего!!!
А сейчас - кто в секции, у кого срочно дописать что-то, у кого из игры не выйти - так что раз на раз не приходится. Но стараемся все же...
Родители приезжали - ребята ели сначала, потом взрослые, т.к. стол размером не очень большой.
Мама на даче, ключ на столе, завтрак можно не делать.
Скоро каникулы,
восемь лет, в августе будет девять.
В августе девять, семь на часах, небо легко и плоско,
солнце оставило в
волосах выцветшие полоски.
Сонный обрывок в ладонь зажать, и упустить сквозь пальцы.
Витька с десятого этажа снова зовет купаться.
Надо спешить со всех
ног и глаз - вдруг убегут, оставят.
Витька закончил
четвертый класс - то есть почти что старый.
Шорты с футболкой - простой наряд, яблоко взять на полдник.
Витька научит меня
нырять, он обещал, я помню.
К речке дорога исхожена, выжжена и привычна.
Пыльные ноги похожи на мамины рукавички.
Нынче такая у нас жара - листья совсем как тряпки.
Может быть, будем потом играть, я попрошу, чтоб в прятки.
Витька - он добрый,
один в один мальчик из Жюля Верна.
Я попрошу, чтобы мне
водить, мне разрешат, наверно.
Вечер начнется,
должно стемнеть. День до конца недели.
Я поворачиваюсь к
стене. Сто, девяносто девять.
Мама на даче. Велосипед. Завтра сдавать экзамен.
Солнце облизывает конспект ласковыми глазами.
Утро встречать и всю ночь сидеть, ждать наступленья лета.
В августе буду уже студент, нынче - ни то, ни это.
Хлеб получерствый и сыр с ножа, завтрак со сна невкусен.
Витька с десятого этажа нынче на третьем курсе.
Знает всех умных профессоров, пишет программы в фирме.
Худ, ироничен и чернобров, прямо герой из фильма.
Пишет записки моей сестре, дарит цветы с получки,
только вот плаваю я быстрей и сочиняю лучше.
Просто сестренка светла лицом, я тяжелей и злее,
мы забираемся на крыльцо и запускаем змея.
Вроде они уезжают в ночь, я провожу на поезд.
Речка шуршит,
шелестит у ног, нынче она по пояс.
Семьдесят восемь,
семьдесят семь, плачу спиной к составу.
Пусть они прячутся, ну их всех, я их искать не стану.
Мама на даче. Башка гудит. Сонное недеянье.
Кошка устроилась на груди, солнце на одеяле.
Чашки, ладошки и свитера, кофе, молю, сварите.
Кто-нибудь видел меня вчера? Лучше не говорите.
Пусть это будет большой секрет маленького разврата,
каждый был пьян, невесом, согрет, теплым дыханьем брата,
горло охрипло от болтовни, пепел летел с балкона,
все друг при друге - и все одни, живы и непокорны.
Если мы скинемся по
рублю, завтрак придет в наш домик,
Господи, как я вас
всех люблю, радуга на ладонях.
Улица в солнечных
кружевах, Витька, помой тарелки.
Можно валяться и
оживать. Можно пойти на реку.
Я вас поймаю и покорю, стричься заставлю, бриться.
Носом в изломанную кору. Тридцать четыре, тридцать...
Мама на фотке. Ключи в замке. Восемь часов до лета.
Солнце на стенах, на рюкзаке, в стареньких сандалетах.
Сонными лапами через
сквер, и никуда не деться.
Витька в Америке. Я в Москве. Речка в далеком детстве.
Яблоко съелось, ушел состав, где-нибудь едет в Ниццу,
я начинаю считать со ста, жизнь моя - с единицы.
Боремся, плачем с ней в унисон, клоуны на арене.
"Двадцать
один", - бормочу сквозь сон. "Сорок", - смеется время.
Сорок - и первая
седина, сорок один - в больницу.
Двадцать один - я живу одна, двадцать: глаза-бойницы,
ноги в царапинах, бес
в ребре, мысли бегут вприсядку,
кто-нибудь ждет меня во дворе, кто-нибудь - на десятом.
Десять - кончаю четвертый класс, завтрак можно не делать.
Надо спешить со всех ног и глаз. В августе будет девять.
Восемь - на шее ключи таскать, в солнечном таять гимне...
Три. Два. Один. Я иду искать. Господи, помоги мне.
Мне очень понравилось несколько стихов, сохранила ссылку, теперь найти не могу. Вставила другое. Но там много хорошего.
А я про себя тоже уже все знаю. Я вредная.
Улица тонет в шуме
как руки в шубе
как тонет мир в нераскрывшемся парашюте
ладно, пока мы шутим,
пока пишу.
когда я умру, я знаю, о чем спрошу.
не о том, почему весной вылезают листья,
почему у самых красивых повадка лисья,
кто придумал письма,
где родились мы,
и зачем вода быстрей бежит под мостом.
я спрошу его о не о том
я спрошу, почему меня утешала мама,
заплетала косы, совала мелочь в карманы,
а если ругала - то уж всегда за дело,
а потом поседела,
почему не я, а ты решился решать,
что теперь я сама должна ее утешать.
почему я теперь всегда засыпаю поздно,
сплю в неудобной позе,
в странной архитектуре
в грязной клавиатуре,
почему после стука двери, щелчка ключа
я умею только молчать.
почему никто не слышит, как я пою,
как наливаю чай, как пишу статью,
пью, веселюсь, блюю,
воду на кухне лью,
кормлю кота отвратительным серым кормом,
он грызет покорно.
почему, когда я умру, еще пару дней
мне лежать среди неглаженных простыней,
потому что никто не придет, никто не просил их.
ждать звонка, носилок.
почему я всегда куда-то обращена
где самая стылая, тихая тишина.
Почему мне никому не сказать, о том, как
голубы у него глаза, как запястья тонки,
как смешно у него загибается воротник,
как искрятся лучи - от них
у людей золотятся брови, светлеют лица.
почему мне этим некуда поделиться.
Почему я собираю его по крошкам,
По дорожкам, по не мне подаренным брошкам,
По чужим рассказам, по индексу публикаций,
Этих мысленных аппликаций
Никогда не склеить даже в попытку целого,
Почему я всегда теряю самое ценное?..
почему мне никому не сказать, как странно
когда мы сидим, склонившись перед экраном,
как наши ладони встречаются на тачпаде,
сплетаются наши пряди,
почему, когда я могу украсть только час его,
я неистово, невозможно и страшно счастлива.
почему весна всегда пахнет лимонадом,
почему мне от него ничего не надо,
ветер лохматит волосы, треплет ветки,
дом мой ветхий.
солнце закатное красное, как креветка,
когда я умру, передай от него привет мне.
Почему мне никак не придумать, как с ним расстаться,
Почему мы уходим спать, заменяя статус,
Выходя из окон джаббера, аськи, скайпа,
выдыхая, будто бы отпуская,
Желая спокойной ночи тому, кто невидим.
Почему, мне кажется,
мы никогда
не выйдем?
Я че-то вообще не слежу....